В нас исчез военный дух. Исчезла готовность сражаться за свои идеалы, за свою честь, за любимое

429
0

Уже не одно десятилетие мы отовсюду слышим стоны о том, что бедный, несчастный русский народ уничтожают, спаивают, унижают, обворовывают все кому ни лень. При этом мало кто задумывается о том – а почему мы, собственно, позволяем с собой все это делать? Неужели мы не видим – стоит нам только всем миром дать отпор, не остаться равнодушными и все меняется кардинально. Бандиты позорно спасаются бегством, а власть спешно делает все возможное, чтобы угодить народу. Так, может быть, уже хватит стонать и роптать?!

Политолог Сергей Кургинян так видит путь оздоровления русского народа:

«Цели нашей деятельности носят характер излечения от очень тяжёлой болезни. Излечения от системных повреждений себя и других. Речь идёт о восстановлении мировоззрения. Нужно восстановить собственное мировоззрение и нужно восстановить его вокруг себя. Как говорят в таких случаях, и я это тоже говорил, цитировал: «Спаси себя, и вокруг тебя спасутся многие». На сегодняшний день речь идёт о том, что сознание, мировоззрение достаточно серьёзным образом повреждено. Что лежит в основе этого повреждения? В основе этого повреждения лежит тяжёлый комплекс исторической неполноценности, который навязан людям. Им это было навязано в результате катастрофы смысла, катастрофы идеального, которую организовали у нас в стране 20-ть с лишним лет назад представители нашей коммунистической номенклатуры.

Я не хочу по этому поводу считать виновными всю партию или даже всю её руководящую часть. Мы знаем, кто это делал конкретно. И мы тоже можем сказать (а не только диссиденты, поющие соответствующую песню): мы поимённо вспомним тех, кто это делал. Это была неслыханная катастрофа, неслыханная в человеческой истории. Её вполне можно сравнить с духовным, интеллектуальным, ментальным Чернобылем, с тем, что произошло сейчас в Японии, или с бомбардировками Хиросимы и Нагасаки. Люди после неё оказались либо поражены осколками этого взрыва, либо поражены его излучением в разной степени, в разной мере.

Мы не решим ни одну политическую задачу, если мы не восстановим норму, не восстановим критерии. Один из важнейших, например, критериев, который мы должны восстановить, — это честь. Люди очень часто (и я буду говорить об этом дальше) говорят на языке бесчестья. Есть ещё масса вещей, которые надо восстанавливать.

Я могу привести пример. Есть такие тяжёлые заболевания, связанные с тем, что именно человек помнит и что забывает, и как устроен его механизм памяти, что происходит особенно в старости. И вот один из исследователей таких заболеваний, встречаясь с людьми, страдающими этими заболеваниями, пожимал им руку и, одновременно, колол иголкой до боли так, что они вскрикивали. Через какое-то время он опять с ними встречался. Они с ним здоровались, они его не помнили, но руку они ему не подавали. Они боялись руку подать.

То есть память о том, что происходило с этой иголкой, у них была, а воспоминания не было. Они забывали к этому времени то, что он колол их этой иголкой. Они помнили его, забывали, что он колол их иголкой, но у них оставался некий страх. Они не давали руку.

Вот то же самое происходит сейчас с существенной частью наших сограждан. Они иногда, частично что-то вспоминают. Они как в петле ходят вокруг собственного исторического прошлого, они уходят куда-то в сторону в потребительскую жизнь. Потом они возвращаются назад. Потом они опять блуждают где-то. Потом они опять каким-то образом возвращаются, снова начинают блуждать… Вот такие вот петли, при которых время от времени они пересекают нужную нам точку – точку исторического воспоминания, исторической ответственности, исторической адекватности, точку, в которой расположены их ценности.

Они её пересекают время от времени. Они ещё не ушли из неё куда-то, не ясно куда, так, что их оттуда не вернёшь. Но они её пересекают время от времени. А нам нужно, чтобы вот эти петли, петли эти бесконечные, вот такие вот, самопересекающиеся, превратились хотя бы во вращения, желательно по спирали, которая будет всё более и более возвращать людей в нужную точку. Возвращать им чувство собственного достоинства и исторической перспективы, восстанавливать в них ощущение идеального, служения, чести. И войны. Я вспоминаю Цоя, который всё время пел песни о войне, как о войне абсолютной. «Земля. Небо. Между Землёй и Небом – Война!», и так далее.

Когда-то, лет 20–30-ть назад, это ощущение войны ещё существовало. Сейчас исчез военный дух. Исчезла готовность сражаться за свои идеалы, за свою честь, за любимое, потому что исчезли сами эти идеалы, понятие о чести, о любимом. Если это всё восстановится, мы решим все политические задачи. Но если это не восстановится, — мы ничего не решим. Поэтому наша цель – борьба с регрессом в себе и других, восстановление вот этой самой нормы в том, что касается чести, идеального, служения, любви, счастья, ощущения полноты отличия этого безумия «иметь» и счастья «быть». Вот, если мы все эти задачи не тривиальные, не политические, а гораздо более сложные, решим, мы дальше решим и все задачи политические. Да, это надо делать параллельно. Да, нельзя всё это делать вне конкретного действия. Так мы и действуем. Но в русле этих целей, этих задач. Пока что никто их перед собою не ставил. Никто, понимаете?».

НЕТ КОММЕНТАРИЕВ

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ