В последние десятилетия экономисты боролись за внедрение понятия «человеческий капитал», часто определяемого как — способности, навыки, знания и склонности, которые приводят к экономическому успеху. Те, кто часто используют этот термин, полагают, что осмысление явления — это первый шаг к управлению им. И, действительно, «стратегия человеческого капитала» теперь в моде. Но что, если многие из способностей и рассматриваемых склонностей — продукт истории, который может быть понят и объяснён, но не может быть репродуцирован?
Саймон Кузнец, один из великих экономистов двадцатого века, был пионером теории человеческого капитала. Незадолго до своей смерти, он порекомендовал своему молодому коллеге изучить роль евреев в экономической жизни.
Вообще говоря, экономисты и представители других социальных наук пренебрегают историей евреев и капитализма по причинам, которые понятны, хотя и неубедительны. Для большинства экономистов, та степень, до которой современный капитализм был сформирован более ранними культурными предрасположенностями, склонностями, является, в лучшем случае, источником замешательства, а в худшем — фактором, который будет просто отклонен.
Такие культурные соображения просто не вписываются в категории, которыми, зацикленные на уравнениях, экономисты предрасположены думать. Когда экономисты исследуют «человеческий капитал», они предпочитают измеримые критерии, такие как годы обучения. В той степени, в которой «человеческий капитал» включает в себя черты характера и различные «ноу-хау», передающиеся в пределах семьи и сообщества, а не систематическим образованием, он становится и методологически неуловимым и трудноуправляемым государственной политикой.
Взгляд на исторический опыт евреев показывает, что, в то время как, в начале двадцатого века, большинство евреев прозябало в бедности, с течением времени они имели тенденцию непропорционально преуспевать в обществах, которые позволяли им конкурировать на равной основе. Это имело место сначала в центральной и Западной Европе, и затем и в Соединенных Штатах.
Особенно они преуспевали в торговле. В поисках экономических ниш, ещё не занятых другими, евреи часто создавали рынки для новых продуктов и услуг. Они ввели новые формы розничной торговли — от универмагов до мелкооптовых магазинов.
Наиболее быстро растущим сектором экономики, начиная с конца девятнадцатого века, была так называемая «сфера услуг», в которую часто включают распространение информации и развлечения – начиная от публикаций до водевиля и от фильмов до коммерческих спортивных состязаний — виды деятельности, в которых евреи были особенно заметными. Они также имели тенденцию непропорционально успевать в профессиях требующих специальных знаний, таких как медицина, юриспруденция, финансы – которые занимают центральное место в современном капиталистическом обществе.
Факт, что евреи в течении долгого времени были меньшинством, подвергавшимся дискриминации, иногда подается как причина их тенденции посвящать себя торговле, финансам, и тому подобным профессиям. Но, все же, не все меньшинства, которые долго подвергались дискриминации, обязательно преуспевают в условиях рыночной конкуренции.
Существует много путей обоснования непропорциональных достижений евреев. С одной стороны у евреев было больше опыта в торговле, чем у большинства других групп, и подразумевающееся знание искусства покупки, продажи, расчетов прибылей, которое передавалось внутри семей, связанных с бизнесом, помогает объяснить, почему евреи были склонны быть более успешными в этой сфере.
Кроме того, в большой части Европы, евреи долгое время исключались из хорошо развитой экономики землевладения и из многих других областей, которые сохранялись за христианами. Поэтому, они научились постоянному поиску новых возможностей на неосвоенных рынках, например, зарабатывая мелкой торговлей вразнос, или создавая новые продукты, или новые формы маркетинга.
Социальные сети также играли важную роль. Евреи жили во многих странах, но, до некоторой степени, их объединяли общий язык и общая судьба. Таким образом, они знали больше об удаленных возможностях, имели больше международных контактов, и были непропорционально активными в международной торговле.
Кроме того, религиозная культура евреев поощряла взрослую грамотность, по крайней мере, для мужчин, и уважение к книжным знаниям. Такое отношение и предрасположенность переносилось с религиозных текстов на светские формы образования. В результате евреи были чрезвычайно ориентированы на получение образования, и готовы были отложить текущие удовольствия и доходы, чтобы получить больше образования.
Эти факторы дают нам понимание того, почему внимание к истории евреев до капитализма помогает нам более широко понять сам капитализм. Это напоминает нам, что, по большей части, успех в капиталистическом обществе основан на культурных и исторических факторах, в результате воздействия которых, появляются такие качества, как инновационность, готовность идти на риск, готовность отложить удовольствия ради сбережения и образования.
Все эти культурные особенности очень трудно определить количественно, поэтому экономисты и чувствуют себя не комфортно имея с ними дело. Часто они передаются внутри семей, таким образом, ускользают от социальной политики, основанной на понятии, что равенство возможностей может быть создано государственными действиями.
Исследование экономической истории евреев также напоминает нам, что группы, которые непропорционально успешны, встречают различную политическую реакцию. Общества долгое время ориентированные на экономический динамизм, имеют тенденцию приветствовать экономически успешных, рассматривая их как источник взаимной прибыли.
Но культуры, которые имеют тенденцию негодовать на экономически успешных – или как на бросающих вызов равенству, или основываясь на неявном предположении, что экономическая прибыль некоторых должна быть получена за счет других – имеют тенденцию быть более враждебными к евреям и объяснять их экономический успех разными теориями заговоров. Большинство обществ лежит где-нибудь между этими двумя полюсами.
Некоторые социологи опасаются привлекать внимание к реальности непропорционального еврейского экономического успеха из страха вызвать рост антисемитизма, или способствовать распространению конспирологических теорий о еврейском экономическом господстве. Без сомнения, конспирологические умы всегда найдут фураж для своих навязчивых идей. Но факт, что история евреев и капитализма ставит под вопрос современные социо-научные знания и методы, является самой большой причиной исследовать эту тему.
Джерри З. Мюллер – профессор истории в Католическом университете Америки (Catholic University of America), Вашингтон, округ Колумбия, публицист, его последняя работа – «Capitalism and the Jews» (Princeton University Press).
